Приятного прочтения
КОГДА РАЯ И АДА ЕЩЕ НЕ БЫЛО
Данные о представлениях яганов о загробном мире очень противоречивы. Есть свидетельства о том, что у них отсутствовала какая-либо вера в загробную жизнь и не сформировалась еще идея посмертного воздаяния. Есть и прямо противоположные сведения, говорящие о том, что яганы верили в пребывание души близ могилы или в ее странствие по лесам и горам. Души умерших, согласно этим данным, счастливы или несчастливы в зависимости от поведения человека при жизни. Мертвые преступники, по верованиям яганов, преследуют живых людей.
Члены племени рассказывали исследователям о том, что, согласно их верованиям, тени умерших бродят по лесам. Покойники знают, что происходит на земле, но, за исключением душ умерших знахарей, не вмешиваются в земные дела. Под влиянием миссионеров, отмечают этнографы, у она сложились представления о том, что будущая жизнь является счастливой или несчастной в зависимости от поведения на земле2.
Своеобразны были представления о загробной жизни и у других индейских племен Америки. Эти воззрения были достаточно разнообразными, но в целом они подтверждают высказанную нами точку зрения о том, что представления о загробной жизни в мифологических верованиях первобытного общества смутны, неопределенны, неодинаковы даже у членов одного и того же племени и в своем развитии проходили различные стадии.
Обширный этнографический материал убедительно свидетельствует о том, что представления о загробном мире не изначальны, как утверждают богословы, что они появляются на достаточно сложных стадиях развития общества и проходят с определенной закономерностью конкретные фазы своего развития. Мы видели, что на самых ранних ступенях первобытнообщинного строя в мифологии древних людей вообще отсутствовали какие-либо представления о загробном мире, не было даже верований в духов и душу. Затем, по мере усложнения общественных отношений, накопления социального опыта древних людей, появляются представления о душе — «двойнике» человека, обладающем способностью покидать тело во сне или после смерти. Однако посмертное существование души мыслится еще очень смутно и как кратковременное. Наконец, уже на сравнительно поздних стадиях развития первобытнообщинного строя складываются первые представления о загробном мире.
Однако эти представления очень сильно отличаются от учений буддийских, христианских, мусульманских богословов о рае и аде. Загробный мир первобытных людей мыслится по примеру земного. Различие только в том, что климат там мягче, охота богаче, растения приносят много плодов и съедобных кореньев. Души умерших ведут себя в этом загробном мире точно так же, как и в своей земной жизни, с той лишь разницей, что меньше трудятся.
Ф. Энгельс писал: «Уже с того весьма отдаленного времени, когда люди, еще не имея никакого понятия о строении своего тела и не умея объяснить сновидений, пришли к тому представлению, что их мышление и ощущения есть деятельность не их тела, а какой-то особой души, обитающей в этом теле и покидающей его при смерти,—уже с этого времени они должны были задумываться об отношении этой души к внешнему миру. Если она в момент смерти отделяется от тела и продолжает жить, то нет никакого повода придумывать для нее еще какую-то особую смерть, Так возникло представление о ео 5ессмзр>ии, которое на той ступени развития казалось отнюдь не утешением., а неотвратимой судьбой и довольно часто, например у греков, считалось подлинным несчастьем»1.
Этнографический материал, рассмотренный нами з этой главе, полностью подгиарждагт выгод Ф. Энгельса, важный для научного понимания развития представлений о загробном мире. Мы видели, что для выработки взглядов о бессмертии души понадобилось дозоль-но значительное время. Мифология древнего общества прошла долгий путь от смутных представление* к развернутой картине загробного мира.
Этнографический материал подтверждает и другой важный вывод Ф. Энгельса о том, что «нэ религиозная потребность в утешении приводила всюду к скучному вымыслу о личном бессмертии, а то простое обстоятельство, что, раз признав существование души, люди в, силу всеобщей ограниченности никак не могли объяснить себе, куда же дезаэтся она гюсле смерти тела»2.